Исполняется 75, а Александр Васильевич наш ягодка опять. Чудо чудное: проходят годы, десятилетия (чуть не написал «столетия»), а он не меняется. Очень умный, очень адекватный, смеется только одними глазами — такой Марлон Брандо русского юмора. С разными акцентами, конечно .
Или президент смешного СССР — ведь грустный СССР почил в бозе, а этот стоит и не двигается. Масляков вечен, как вечен КВН — вот так надо бы сказать или отлить в граните. Но к КВНу вопросов больше, чем к самому Маслякову. Даже в этот юбилейный день.
Фото: ТТО АМИК
«Физиономию морщить необходимости нет»
— Для начала вопрос, может, для мужчины не очень правильный. Вам исполняется 75 лет, о которых мы не будем говорить, но которые как мужчина вы не скрываете… Только как вам все это удается? Я имею в виду внешность, лицо.
— Ну это я не знаю. Лицо — от папы с мамой, гены, больше мне нечем объяснить. Никаких специальных ухищрений я не предпринимаю. И потом дело, которым я занимаюсь достаточно продолжительное время, до сих пор мне доставляет удовольствие, поэтому физиономию морщить и выражение лица менять необходимости нет.
— Ну да, как говорят французы: после 40 лет каждый сам отвечает за свое лицо. Вы и отвечаете.
— Что имеют в виду французы, я не знаю. Я отвечаю за свою работу. А лицо — это просто лицо.
— Тем не менее КВНу исполнилось 55, с чем я вас и поздравляю. Вы практически, как в «Москва слезам не верит», стояли у истоков.
— Стоял.
— Вот КВН, который моложе вас на двадцать лет, как раз менялся с течением времени.
— Я открою секрет, Саша: менялся и я тоже. Даже если внешне, может быть, кажется, что я не изменился, — равно как для многих внешне вот КВН и КВН, — но меняется всё, включая и КВН, и меня.
— Так в какую сторону вы менялись? Помните, как Костик в «Покровских воротах»: «Я еще изменюсь, и не в лучшую сторону»?
— Ну, я уж так себя бы глубоко не опускал. У меня еще были работы. У меня еще есть жизнь, и заботы, и интересы. КВН, конечно, менялся. Я всегда говорил: как живем, так и шутим. Вот и КВН существует в том виде, в котором он интересен тем ребятам, которые играют в него сегодня. И про что играют, им интересно. И телезрители сегодняшние, которые живут одномоментно с ними, — у них как бы интересы общие и есть о чем поговорить.
— Вы имеете в виду, что есть такой большой клуб любителей КВН по всему бывшему СССР?
— Ну, раз вы смотрите КВН, то, наверное, вам это интересно. Значит, вы тоже из этого клуба?
— Не совсем, потому что я из любителей клуба КВН 1986–1991 годов, извините.
— Да нет, ничего, пожалуйста. В то время и травка зеленее была, и солнышко ярче светило, простите, и вы моложе были. Ну, любите тот период. А я вот, например, мечтаю о следующем периоде, мне очень интересно, каким он будет после 2016 года.
— Это прекрасно. Просто тогда и шутки были острее, глубже, умнее.
— Да неправда это все! Саша, вы же не древний старец. Что же вы повторяете какую-то обывательщину. Что значит «шутки острее были»? Как жили, так и шутили, чего было больше, про то и шутили. Было какое-то время больше политики (как и сейчас), шутили про политику тогда (как и сейчас). Политика не давила на обывателей, и мы о другом говорили, о каких-то вещах, нас окружающих. Чем хорош КВН — тем, что он каждый день из сегодня. Ну а то, что «я любил»… Ну мало ли, что я любил, когда мне было 20 лет.
— Согласен, но «сегодня» тоже можно понимать по-разному. Вы говорите, что стало больше политики. Но политика сейчас и политика времен перестройки — это все разное.
— Так, а зачем вы сравниваете тогда?
— Не могу не сравнивать, что же я могу с собой поделать. Шутить по поводу Владимира Владимировича, вашего друга…
— Я бы не брал на себя такую смелость — называть Владимира Владимировича моим другом.
— Ах, простите.
— Да нет, не за что. Это приятно, но мы знакомы. И ему, в общем, интересен КВН.
— Безусловно. Значит, он ваш хороший знакомый. Тем не менее шутить по его поводу — «женился, развелся, счастлив» — это, знаете, дело-то нехитрое.
— А что хитрое? Вообще не надо хитростей особых. К чему душа лежит, о чем шутится, вот о том и надо. Вы считаете, что это нехитрая шутка, тем не менее в контексте юбилейного праздника как раз она вызвала большую приязнь у шести тысяч, которые были там.
— Да, а вы-то знаете, что на параллельном канале есть некоторые программы, например «Кривое зеркало», — и там люди хохочут дай боже.
— Все правильно: они не смотрят передачу КВН, а кавээнщики вряд ли смотрят «Кривое зеркало». «Пирог» настолько широк и разнообразен (и плох, и хорош телевизионный мир), что выбрать по себе, по своему интересу никакой сложности не представляет.
«Господи, а вы хотите, чтобы они бичевали, сатирой занимались?»
— Ну да, пусть цветут сто цветов, согласен. Я лично выбираю Жванецкого. А вы?
— Ну ради бога. Я тоже с большим интересом слушаю Михал Михалыча. Правда, некоторое время назад я с бóльшим интересом его слушал. Все зависит от множества контекстов, которое включает в себя понятие жизнь.
— Но хорошая шутка — это умная шутка, со вторым планом, со вторым смыслом. Правильно?
— Они разные бывают. Бывают хорошие шутки и в «Кривом зеркале», как мы с вами только что договорились. Бывают шутки Жванецкого с глубоким смыслом, в которые не каждый сумеет нырнуть до самой глубины, а бывают просто шутки, которые рождаются у этих молодых людей, играющих в КВН. Это тенденция сегодняшней журналистики: не просто сравнивать, а стравливать.
— Не хочу стравливать…
— А стараетесь!
— А ваш молодняк так доволен жизнью, судя по нынешним шуткам?
— Вы плохо, видимо, смотрите передачу КВН. Ну понятно, что вы сегодняшний КВН не любите, поэтому у вас нет никакого основания судить о том, как шутят сегодняшние. У них тоже масса недоумений, неприятия чего-то, что происходит в их жизни. Они умудряются шутить и на эту тему. Посмотрите!
— А можно, простите за мою назойливость, шутить так про власть, чтобы она не была довольна, не выходила на сцену с улыбкой?
— Ну, пожалуйста, они это делают. Господи, а что вы хотите, чтобы они бичевали, сатирой занимались? У нас юмористическая передача, а писатель-сатирик — это Михал Михалыч Жванецкий, например. Еще есть значительно меньше рангом юмористы, которые тоже себя сатириками считают. Понимаете, крикнуть «долой!» проще, чем пошутить тонко и изящно.
— Когда тонко и изящно, я сам аплодирую. А насчет сатиры… Вы правильно меня поняли. Я тоскую по сатире. Помните, как в фильме «Гараж» Костолевский сказал Остроумовой: «Вы занимаетесь тем, чего нет». Сейчас мы приходим к тому же, нет?
— Вы все цитаты приводите из того времени, когда вам КВН нравился. А мне посчастливилось в жизни, что я понимаю сегодняшний молодняк, поскольку я с ними непосредственно общаюсь, это мне просто подарок судьбы, что я не остался в том времени, когда был моложе, и травка зеленее, и солнышко светило. Они меня вот за собой тащат, и я с удовольствием тащусь за ними. И тащусь очень часто от их шуток, извините за плохой каламбур.
— Этот каламбур — уровень вашего КВНа, в хорошем смысле.
— Почему вы говорите вашего? Какого вашего?
— А, нашего!
— Вы как-то за скобками оставляете масштабы увлечения людей вот этим нехитрым занятием, которое называется КВН.
— Нет, Александр Васильевич, вот сейчас я скажу совершенно серьезно: ваш КВН сохранил Советский Союз на самом деле.
— Ну, сохранил некую общность, которая может быть хороша, может быть похуже… Дело в том, что это игра командная, и, хочешь не хочешь, ты играешь командой. А команда — это совсем неплохо.
«А я смотрю на него и слышу все ту же нотку до»
— Тогда, чтобы немножко разрядить обстановочку, вы можете привести мне примеры из сегодняшнего: какой-нибудь такой шутки, от которой вы просто упали.
— Не могу я порадовать вас этим. Видит бог, не кокетничаю. Для меня этот процесс в общем интересен, а не отдельные какие-то сиюминутные шутки. Вот у нас скоро финал, и мне интересно, о чем и как они будут шутить там, понимаете? Я вот в этом состоянии нахожусь. А хорошие были шутки? Были хорошие. Плохие? Были плохие. Ну, средние. Плохие мы стараемся по договоренности с командами…
— То есть вы их вырезаете просто?
— Мы их просто не употребляем во время игры.
— Значит, некая редактура присутствует?
— Редактура есть, конечно. Во-первых, редактура должна быть в голове у любого человека, играющего в КВН, делающего КВН, пишущего что-то в газеты. Редактура в голове человеческой — вовсе не вредный момент.
— Но в мои любимые годы, перестроечные, был еще прямой эфир, насколько я помню.
— Ну и что? Мы сейчас выходили несколько раз в прямой эфир. Нас это не пугает. Для меня прямой эфир — это умение команды профессионалов, которая делает передачу, выйти в прямой эфир. Для нас это несложно. Но мы же хотим то же сделать и с передачей телевизионной… Ну, не скажу «конфетку», это не то слово. Я не про шутки, которые мы якобы вырезаем, как вы говорите. Хочется делать телевизионный продукт хороший, понимаете? Очень часто мы снимаем передачу — и через день выходим в эфир. Чем это отличается от прямого эфира, я не знаю. Тем, что мы успеваем просто как-то картинку исправить, вот и все.
— А участники, студенты в основном, они такие умные и грамотные, знают, о чем можно шутить, о чем нет, да?
— Ну, я не очень понимаю вопрос. Обо всем можно шутить. Не должно быть хамства. Если ты шутишь про какого-то конкретного человека, это не должно быть оскорбительно. Вот это все неприемлемо — шутки ниже пояса. И об этом знают команды, конечно, когда они приходят на телевизионную съемку игры в КВН.
— Вот вы наблюдаете за всем этим. А что вы вообще думаете о нынешнем поколении? Мне кажется, они довольно компромиссные ребята. Может, это и плюс.
— Они разные, как и тогда, когда мы с вами были помоложе. Сегодня они, может быть, более практичные. Сегодня у них больше возможностей себя как-то проявить, у них больше инструментов для того, чтобы свою жизнь перевести в нужное им русло. Знаете, о чем я ну не то что сожалею… что для меня любопытно. Вот сегодня принято употреблять выражение «социальный лифт». Побывал в КВН, хорошо засветился — и ты можешь как-то двигаться дальше.
В КВН и сейчас процентов на девяносто играют люди, которые не стремятся стать телевизионными звездами. Они отыграли в КВН, отучились… Потом они работают, встречаются с теми, с кем учились, играли в КВН. И это какой-то фрагмент воспоминаний об их молодости: «А ты помнишь, как мы вот ту команду сделали?» Или: «А ты помнишь, вот этот негодяй в жюри засудил нас?»
Сейчас много каналов, много передач. КВН засвечивает какие-то лица талантливых ребят, и им дают возможность проявить себя, повысить свой статус. Но для меня это не всегда приятно. КВН — игра командная, и каждый в команде знает какую-то ноту — до, ре, ми. И какая-то мелодия появляется, когда они вместе. А когда одну звезду лицезреют, тут же его хватают, вставляют в какой-то другой канал, в другую передачу, и он получает больше возможностей как солист. А я смотрю на него и слышу все ту же нотку до, которую я слышал в его команде. И ничего нового он мне не говорит. КВН — это самодеятельность, а сольное творчество — это профессия. А профессии тебя никто не научил. Поэтому ты вот «докаешь».
— Я даже примерно могу представить, о ком вы говорите.
— Нет-нет, не надо! Я говорю просто о случаях, которые бывают.
— Хорошо, это не вы, это я назову только две фамилии: Светлаков и Ревва, — и на этом закончим.
— Ну не надо, они талантливые ребята, и тот, и другой.
«У нас кавээнщики денег не получают»
— Отлично. А я никак не могу забыть одесскую команду, свердловскую, новосибирскую 89-го года.
— Это были блистательные команды! Сейчас для людей не нашего, а молодого возраста, которые смотрят сегодняшние игры КВН, есть свои кумиры, свои команды, которые заводят не только молодняк, но и людей постарше. Так что не огорчайтесь, Саша! Вы ностальгируете, но жизнь продолжается.
— У нас есть два родных бренда, чисто наших, не купленных, — КВН и «Что? Где? Когда?». Когда я говорил с Борей Крюком в их юбилей, спрашивал: «Что? Где? Когда?» — это хороший бизнес?» И вас я спрошу: КВН — это хороший бизнес?
— Ну, для тех, кого зовут на отдельные каналы — они там получают деньги. У нас кавээнщики денег не получают. Им помогают спонсоры. Иногда, если у них нет спонсоров, а мы заинтересованы в команде, наша компания им старается как-то помочь. Для кавээнщика главное — это игра, это удовольствие, это саморазвитие какое-то. А дальше, если им посчастливится, они своим лицом будут делать свой бизнес.
— Что вам потом опять не понравится, понимаю. То есть нынешние работают только из любви к искусству?
— Из любви к игре, которая называется КВН.
— Простите, при всем моем уважении: а для вас лично это хороший бизнес?
— Для меня это сегодня бизнес. Хорошим бы я его не назвал, потому что это и для нашей компании довольно затратное дело. Чаще всего мы работаем в Театре Российской армии и платим за аренду. Мы платим за технику, свет, звук. Мы платим деньги тем же операторам, осветителям, звукорежиссерам, которые работают у нас на съемках передачи. И далеко не всегда тех денег, которые нам платит Первый канал, хватает на то, чтобы сделать уникальные, умопомрачительные, современные декорации для нашей игры. Да и наш дом КВН мы должны содержать в идеальном виде. Если протекает крыша — это наша проблема.
— А зачем вам Театр Российской армии, когда у вас есть бывший кинотеатр «Гавана», он же «Планета КВН», который Путин вам… посодействовал.
— Посодействовал город и посодействовал Путин, мы и городу, и президенту за это благодарны. Но в этом зале 800 мест, и там мы снимаем премьер-лигу. Там с утра до ночи толкутся московские кавээнщики, свои игры проводят. А наше зрелище должно быть масштабным. Может, не таким масштабным, с каким мы столкнулись, снимая в Кремлевском дворце 55-й день рождения, но хочется зала побольше. В Театре Российской армии где-то под две тысячи, это немножко другая аудитория.
— А что вы ответите своим злословам, которые писали в связи с Константином Райкиным по поводу ваших финансовых каких-то непонятных дел. Ну, так это было написано…
— Я не собираюсь никому отвечать. Говорили о том, что театр «Сатирикон» арендует у нас зал. Да, мы договорились с «Сатириконом» — им это удобно, и нам это тоже удобно. Они еще несколько помещений в других местах арендуют, для того чтобы сделать спектакли, чтобы репетировать, хранить декорации. Но значительная часть у нас происходит. Мы раздвинули немножко наши кавээновские мероприятия, чтобы театру было удобно, при моем уважении к Константину Аркадьевичу. И замечу, что арендная плата, которую мы получаем за работу «Сатирикона», значительно меньше, чем то, что мы платим Театру Российской армии.
— Понятно. Действительно, я не прокурор и меньше всего хотел бы говорить на эту тему.
— А при чем здесь прокурор, «эта тема»? Вы как-то о своих коллегах-журналистах сейчас печетесь, которые эту лабудень пишут.
— Вот я и говорю, что лабудень. Просто мне хотелось, чтобы вы ответили.
— Я ответил вам. И театр Константина Аркадьевича, по-моему, очень доволен, что им можно держать декорации под боком, репетировать в театре и ставить спектакли близко от своего родного гнезда.
— А вы богатый человек? Состоятельный?
— Я средний класс.
— О, тогда мы с вами вместе. А как вы отдыхаете от КВНа? Или от него невозможно отдохнуть?
— Отдыхать не получается, потому что он все время в голове. У нас процесс довольно насыщенный, число кавээнщиков увеличилось, и нам охота с большим числом пообщаться, посотрудничать, поразгадывать разных молодых людей. Как говорит моя супруга: мы как сталевары, у нас процесс непрерывный.
— Ну, напоследок…
— Напоследок что-нибудь хорошее, Саша. А то ваша цель была узнать какие-то закулисно-интересные вещи. А за этим надо не ко мне обращаться, а в Интернет, если вам интересно. Интернет — это большая помойка такая. Причем помойка анонимщиков.
— Так я и хочу напоследок о хорошем. Про внучку-то хоть расскажите, я про нее ничего не знаю.
— Ну а чего про нее знать… Внучка еще маленькая, чтоб много про нее знать. Но с трех лет трудится в ансамбле «Непоседы», поет, пляшет. Очень любопытна ее реакция на КВН. Как-то ее бабушка спрашивает: «А чего ты была на КВН и не смеялась? Вот папа в твоем возрасте на КВНе сразу смеялся». Тася немножко подумала-подумала: «Ну, значит, в то время КВН был интереснее». Ну прямо как вы!
— Значит, растет наследница?
— Знаете, люди меняются, приобретают, увеличивают свои способности, теряют их… Но это ее жизнь. У этой девочки есть папа и мама. Мы всего лишь бабушка с дедушкой.
…А в конце, Саша, напишите: «Поздравляю вас, Александр Васильевич, с днем рождения». Или вы не для этого затеяли интервью?
«МК» поздравляет замечательного телеведущего и желает дальше оставаться таким же веселым и находчивым. Без шуток!